и вот они меня так увлекли, и я что-то так завосхищалась поведением В., что забыла о полицейской засаде ВООБЩЕ.
и когда эти бандиты-лузеры гадали, как бросать жребий, и раздалось:
— а моя шляпа не подойдёт?
я просто запрыгала по остановке.
и, ёлки, в фильмах, прямо скажет, сильно преувеличивают встроенный в Ж. В.-радар! они, вон, в одной комнате протоптались довольно долго — и? иии???

впрочем, в фильме с Перкинсом был убийственный момент. Анж. что-то там уныло вещает (ну, они унылы там), Мариус и Козетта ПЕРЕГЛЯДЫВАЮТСЯ (так, что я давилась чаем со смеху: нельзя такие рожи корчить), Ж. и В. стоят в шаге друг от друга, но друг друга не замечают.
потом В. и Козетта уходят, проходя буквально опять же в шаге от Ж.
и тут.
Ж. хватается за сердце.
и понимает.
«Он жив! Он жив!»
и вперёд бежать.
и тут я умир.
то есть даже не за сердце. а за то место, за которое хватаются, когда сердце прихватывает, во. и потом ещё, когда пытается догнать, бежит, рассекая строй военных каких-то. и падает на траву. как будто ему подурнело. как будто… а хрен его знает, как будто что! странная сцена.